Без солнца умрёт все живое. Я в числе первых.
Свет во вселенной возник прежде, чем проросла первая травинка. Все в мире пронизано солнечным светом, согрето его теплом. С каким праздничным трепетом встречают первый лучик мириады зелёных листьев, каждая букашка и пташка! И только человек, одержимый спешкой, принимает Божий свет как данность. Несётся, сломя голову без оглядки и лишних благодарностей. А стоит остановиться, замереть на миг – земля-то круглая! – и жизнь сама тебя догонит.
Именно так случилось со мной. Какая-то неведомая сила заставила меня замереть посреди понедельника, на крыльце бизнес-центра в самом сердце мегаполиса. Все вокруг остолбенело вместе со мной. И, то ли ветер, то ли какие-то космические волны проникали моё существо насквозь. Незримые нити связывали меня воедино с каждым живым творением во вселенной – телесным и бесплотным. Пронзительное чувство, которое невозможно передать скудным человеческим языком. Словно бы в меня вдохнули Жизнь! Да! А после выдох, вдох. Выдох, вдох. Сердце приняло умиротворённый, размеренный ритм, который мгновенно передался понедельнику. И теперь уже понедельник «плясал под мою дудочку», а не наоборот, как было в начале дня.
Да я уже не помнила, как там было: в начале дня, начале карьеры, тщеславия, безумия. Просто шла и чувствовала сладость умиления, радость вселенского бытия. Я переживала благодать! Впервые после детства. У чистых сердцем «внутренняя антенна» настроена правильно – на волну любви. Так бывает у деток и у святых.
Я не была святой, мне было далеко за тридцать, и в тот день мою «антенну» настроили на волну истиной жизни. Как оказалось позже, тогда я находилась на середине моего пути из районов Крайнего Севера в сторону бескрайнего юга. Домой. Родина приняла, как мачеха. Впрочем, родню не выбирают.
В предыдущие тридцать лет члены моей семьи навещали сей благодатный край с целью поправить здоровье, навестить пращуров и пожаловаться солнышку на бледность своей кожи. Смуглые кубанские аборигены дразнили нас белыми людьми. Теперь же, когда на родную землю я прибыла со всеми чемоданами, об отдыхе пришлось забыть. Сидеть в офисе, когда за окном поёт юное лето, казалось даже неприличным. По пути с работы мой продрогший на севере за четверть века организм, улавливал и впитывал в себя каждый встречный лучик солнца. Никогда прежде выходные дни не были столь долгожданными.
Они были спланированы ещё в поезде: убежать к реке, растянуться на зелёном лугу, сощурить глаза и впустить в себя столько киловатт солнечного тепла, сколько могут вместить мои внутренние батарейки, но так, чтобы сквозь живот накалился позвоночник. Суббота выдалась тёплой и, к моему огорчению, облачной. Небесные барашки будто соревновались, кому лучше удастся скрыть от меня желанное солнце. Несмотря на их старания, я, в компании любимой дочери, все же, отправилась к реке.
Распластавшись на траве, раскинув руки, я с огорчением смотрела в небо, в котором все ещё теснились облака. Под его беспросветным куполом таяли мои надежды на первый слой загара в этом сезоне.
— Наверное, нельзя просить Боженьку дать кусочек солнышка, — вырвалось вслух из глубин души.
— Наверное, нет, — улыбнувшись, ответила дочь.
К Сотворившему мир и меня в нем я училась относиться с почтением и благоговением. Внутри себя я сокрушалась о мысли, что сорвалась с губ. Помрачнела, присмирела и придремала, довольствуясь отпущенным мне теплом. Впрочем, когда от реки набегал ветерок, хотелось накинуть на себя плед.
Вскоре сквозь дремоту я почувствовала, как мои солнечные батарейки наполняются энергией, живот раскаляется и тепло устремляется сквозь поры кожи прямо к позвоночнику. Не размыкая век, я блаженствовала, мурлыкала что-то себе под нос, мечтала, чтобы этот поток не иссякал хоть с полчаса. Но мороз пробежал по коже, когда я открыла глаза. Небо было тем же – облако на облаке, и только над нами висело круглое окно, из которого, словно прожектор, светило солнце, изливая своё тепло. Ветер неспешно тащил километры облаков к югу, но окно оставалось недвижимым.
Я растормошила придремавшую рядом дочь. Поскольку своим глазам не верилось, мне очень хотелось, чтобы кто-то ещё стал свидетелем этого Божьего чуда. Дочь немало удивилась, но ничуть не испугалась. Так мы пролежали ещё с полчаса, щурясь на солнышко, улыбавшееся нам сквозь портал в облаках. Мы радостно щебетали о том, что Бог, как чадолюбивая мать, может укрыть нас своим теплом, словно одеялом и сотворить для нас по Своей милости так много чудес, сколько не может себе вообразить даже самый великий фантазёр на земле.
Сегодня эту историю я рассказала парню-таксисту, который вёз меня в другой конец города. Он был подавлен, изливал своё недоброе настроение на нерадивых водителей, создающих пробки. Когда я спросила его, все ли у него в порядке, он ответил положительно. Лишь прибавил, что в пасмурные дни он теряет все свои силы и настроение. Мол, не может и двух дней прожить под тучками, потому что он так сотворён – на солнечных батарейках.
Чему могут научить БОМЖи?
Однажды бомжи научили меня мудрости. Сразу оговорюсь, что под словом «бомж» в данной статье я буду говорить о пьяницах с паперти.
Помню, идёшь из церкви, а там бомжи «на кружке» (так называется их вид заработка). И видишь, что многие собирают себе на бутылку, а не дать не можешь, потому что надо никого не судить и ко всем быть милостивым, как только что говорили в церкви. Отдашь каких-нибудь 50 рублей, а совесть грызёт прутья грудной клетки, словно сам пропил миллион за ночь. Почему так?
А потому, что, кроме заповедей, Бог дал нам мозги, чтобы иметь разумение! Этому научили меня бомжи.
«Накорми голодного»…
Два года до православия я, к своему стыду и всеобщему сожалению моей родни, провела в секте. Там очень много различных служений-движений во благо человечества. Конечно, в православной церкви их не меньше, но здесь они не носят показного характера. Поэтому даже частые прихожане не знают, как много их приход делает для голодных, сирот, несовершеннолетних, одиноких матерей и других людей, оказавшихся в трудной жизненной ситуации. Посмотрите хотя бы фильм «Литургия»!
Итак, однажды я начала участвовать в акции «Накорми голодного». Отрывала от своей семьи и отдавала бедным людям. Сама богатой не была, но на жизнь как-то хватало. Я готовила борщи, пирожки и прочие снеди для бомжей, как для самых родных людей. Потом мы ходили к бомжам «в гости». Кормили их, одевали и рассказывали, как хорошо быть нормальным человеком. Обязательно говорили, как сильно их всех любит Бог. Что Бог может им дать настоящую жизнь и «жизнь с избытком». «А Васька слушает да кушает»…
В ответ мы получали отговорки о необратимости бомжеского бытия в нормальное русло. О том, как порой не под силу зимой добраться в ночлежку не позднее 18 часов — трезвым!!! — а на утро, в 6 часов снова выходить на мороз. О том, что никто не берет на работу без документов, которые, конечно же, никак невозможно восстановить.
И только один — Анатолий, мужчина около 60 лет, доброжелательный и начитанный, признался, что устал бомжевать. Сказал, что документы ему восстановили, и в следующем месяце он уезжает к сыну в Сочи.
На самом же деле почти все они имеют жилье. Многие приезжают побираться из соседних городов, потому что в своём побираться стыдно. У большинства есть дети и внуки, жены и мужья, которые на них уже крест поставили. Но мне их было искренне жаль. Мне, не имеющей собственного жилья, почти десяток лет скитающейся с чемоданами, в одиночку воспитывающей ребёнка.
Дешёвый пирожок и бесценный урок.
Присказка окончена, переходим к сказке. Однажды моя жизненная ситуация усугубилась. Я ушла из секты, сменила жилье и нашла работу менеджера в замечательной фирме, в уютном офисе в центре города. Мне были обещаны приличные проценты с продаж, но первые три месяца пришлось сидеть на голом окладе. Математика проста: 10 000 рублей — оклад, оплата за съёмное жильё — 8 000 рублей. Сейчас я с трудом вспоминаю, как в 2014 году мы с дочкой жили на оставшиеся две. Но перспективы были многообещающими и, действительно, мои жертвы на начальном этапе карьеры вскоре оказались оправданными.
Один день в цепи тех трудных месяцев я буду помнить всегда. Тогда я не взяла с собой обеда. Обычно мы трудились в режиме цейтнота, полноценно обедать было некогда, обходились перекусами. Порой можно было и рабочий день провести на сладком кофе. Но тут, как назло, чувство голода скрутило живот, и приступы тошноты заставили меня выйти из офиса в попытках найти перекус в рамках бюджета. Посчитав мелочь в кармане, я узнала, что бюджет равен 12 рублям. Надежда на дешёвый пирожок грела душу.
Ближайший магазин-кафетерий располагался на углу. Его ароматы были красноречивее указателей. Подойдя к витрине, я узнала, что самый дешёвый пирожок здесь стоит 14 рублей. Проглотив слюну, уговаривая слезы не скатываться в присутствии посторонних, я заторопилась к выходу. Но тут перед моими глазами предстала картина, достойная внимания.
Поставив вместе 3 стола, знакомые мне бомжи «накрыли поляну». Чего там только не было: первое, второе, компот и, конечно, пиво вёдрами. Они были сытыми, дерзкими и счастливыми. Чувства во мне смешались…
Я вышла и направилась в кафе через дорогу. Оно было не из дешёвых, но я почему-то зашла внутрь. И на удивление увидела в витрине пирожок с капустой за 8 рублей! Он был маленьким, жирным и не вкусным. Впрочем, это мелочи.
Заплатив за пирожок, я вышла, присела на скамейку. Мне открылся прекрасный вид на пирушку бомжей в кафетерии напротив. Пока я ела свой пирожок, все думала, как должно быть смешно им было слушать наши рассказы. Вон, как оно все просто: посидел на паперти до полудня — и в обед стол ломится по Божьей милости. Что ещё нужно?
Грустно было ещё и оттого, что бомж Анатолий к сыну так и не уехал. Он сидел ближе всех к окну. Я почти читала по губам его анекдоты. У него были документы, деньги, однако он продолжал побираться и напиваться с дружками. Милосердные люди спонсируют, так чего же отказывать себе в халяве! Вот тебе и пьеса Горького «На дне»: » Пропил я душу, старик…я, брат, погиб… А почему – погиб? Веры у меня не было…
Знаете, друзья, с тех пор я спокойно, без содроганий совести прохожу мимо тех, кто побирается на бутылку. Мне кажется, что если я кину им в кружку даже рубль, то это приблизит их к гибели. Я не хочу оплачивать чью-то смерть!
Я не призываю не давать милостыни. Наоборот, будьте максимально щедры! И все же, имейте мудрость, ведь за все придётся ответить перед Богом. Сейчас читаю дневники святого Иоанна Кронштадского. Батюшка рассказывает откровенно, как часто ему жалко отдавать. И потому, чтобы убить в себе эту «жабу», он раздавал все, себе зачастую не оставляя на хлеб.
Один Бог знает, как нам надо поступать в каждом конкретном случае. Вот и приучаю себя, прежде чем сделать, успеть помолиться. Трудная наука.
Один раз, помнится, спорил со мной кум: «Понимаешь, они же больные люди. Вот ты сейчас ему не дашь копеечку, он умрёт в ломках». В ответ я сказала: «Тогда давайте дадим блуднику бабу! Ненадолго, на минуточку! А что? Алкоголизм — это страсть. Такая же, как блуд, жадность и прочие. Человеку надо помогать, когда он со страстью решил бороться». Ничего-то мне кум не ответил. Может, счел, что я права, а может, просто не захотел связываться…
А что вы думаете по поводу милостыни пьющим?
