1. ПАВЕЛ ПРЕПРОСТЫЙ.
В 4 веке жил земледелец Павел. Имел семью. Правда, люди поговаривали, что жена Павлу изменяет. Но Павел не верил: мало ли, что люди наговорят? Но пришёл раз Павел домой и застал жену с другим мужчиной. Ничего не стал говорить неверной супруге. Просто ушёл. Но ушёл не в другое село, а ушёл к Антонию Великому. Подошёл к его пещере, постучался. «Чего тебе?» — спросил Антоний. «Хочу монахом стать!» Выглянул Антоний – стар уже пришелец, лет под 60. Что за монах-пещерник? Не выдержит строгого жития! «Уходи! Или иди в монастырь жить. Там есть кому за тобою присматривать». Возразил Павел: «В пустыне хочу жить». Антоний затворил оконце кельи: мол, постоит да и уйдёт! Выглянул дня через четыре: стоит пришелец, как стоял! Никуда не уходил. Вновь стал гнать его Антоний Великий. На седьмой день сжалился – дал совсем чуть-чуть поесть. А то ещё умрёт, и будет на Антонии грех перед Богом, что уморил человека голодом.
— Ещё есть хочешь?
— Если ты будешь, отче, и я буду.
— Я – монах. Много не ем. Мне довольно.
— И я хочу монахом стать. Значит, и мне довольно,
Антоний Великий всё не терял надежды, что Павел уйдёт. Потому всячески старался его «допечь»: то заставлял свивать верёвки из финиковых ветвей, а потом расплетать – дескать, плохо сплёл, плети заново. То требовал, чтобы Павел сшил Антонию одежду, а потом говорил, что плоха она: распори и вновь сшей. Всё безропотно выполнял Павел. А раз собрались монахи поговорить о Богословских делах. Павел, будучи неграмотным, задал неуместный вопрос. Антоний и сказал: «Помолчи, Павел! Или домой иди!» Павел ушёл. А когда Антоний вернулся – увидел, что Павел держит молчание. Повелел Павлу Антоний объяснить: с какой стати подвиг молчания взял на себя?
— Ты приказал, отче: «Помолчи, Павел!»
— Что ж ты слушаешь всякого слова, с языка сорвавшегося?!
В конце концов сказал Антоний, чтобы Павел кинул камень. А потом нашёл, куда он упал и с того места ещё раз кинул. Да так четыре раза. И на расстоянии четырёх камней велел Павлу построить себе келью.
А однажды пришли люди и привели к Антонию бесноватого. Но узрел Антоний, что в страждущем не простой бес, а один из князей бесовских. И сказал, чтобы шли люди к Павлу: «Великие только малых бесов гоняют. А вот препростые – те и на князей бесовских власть имеют».
Прозвали Павла Препростым за смирение.
2. О СМИРЕНИИ.
А теперь внимательно остановимся на деталях рассказа. Говорится в житийных книгах: Павел Препростый проявил смирение. Что ж такого он сделал смиренного? Повелел Антоний идти домой – а Павел не послушался! Простоял у кельи несколько суток. Когда Антоний повторно велел идти домой – Павел вновь нимало не послушал великого святого, но продолжал по своей личной воле стоять у кельи и всё упорно твердил: хочу монахом стать! И где смирение? Скорее, мы видим прямое непослушание!
Дело в том, что смирение есть борьба за поставленную цель. Для истинного смирения нужны воля, твёрдость характера, целеустремлённость. Человек несгибаемо идёт к своей цели. Пример смирения – рыба, идущая на нерест вверх по течению реки. У рыбы есть цель и важное дело: отложить икру, размножиться, оставить потомство. Ничто не может её отклонить от этой цели. Рыбе это надо, она своего достигнет. Её бьёт течение – она смиренно терпит! Рыба ранится об острые камни – она смиренно терпит раны, теряет кровь. Рыба измождена непосильным трудом – она всё равно смиренно терпит потерю сил. Рыба погибнет в конце концов. Но и смерть она перенесёт смиренно – потому что у неё есть цель. Вот это, если так можно выразиться, образец истинного христианского смирения: перенесу любые трудности, но достигну поставленной цели. При этом нужно сохранить мир в душе и не озлобиться на, порою существующие, очень жёсткие жизненные обстоятельства.
У каждого человека есть наивысшая цель – достичь обожения, то есть того божественного состояния, которое человек имел изначально, но потерял. Это главная цель жизни. А попутно у человека есть свои личные цели. Они могут совпадать с Божественным промыслом или нет. Но так или иначе – цель нельзя достигнуть, если не претерпеть. И вот тут: один развернётся и уйдёт – он не имеет смирения; другой достигнет цели, но озлобится, возненавидит полмира, все ему враги и недруги – такой человек не имеет смирения; а третий – перенесёт всё. Даже если его ударят по одной щеке и скажут: ударим по второй – он не свернёт в сторону. И при этом, самое главное, останется добрым и радостным. У этого третьего есть смирение! Смирение – значит не отчаиваясь, не озлобившись, достичь поставленной цели, преодолевая все препятствия и трудности с миром в душе, с хорошим настроением, с чувством радости и любви, потому что радует цель. А всё, что кроме неё, во внимание не берётся.
Почему противопоставляют смирению гордыню? Именно гордыня заставляет человека скорее отказаться от цели, чем что-то претерпеть: чтобы я, да всё это терпел! не буду! не стану! И глядишь, цель ушла! А если и достиг, то так озлобился, что даже близкие люди ни лица, ни взора не узнают: человек весь в иголках, топорщит их, на каждом шагу язвит, рассказывая всем, как его оскорбляли, пока он шёл к цели… Цена, заплаченная за цель, очень высока – душу потерял. Пиррова победа (военачальник Пирр одержал в битве победу, но полностью потерял в ходе сражения свою армию и больше не мог продолжать воевать).
Гордыню раньше приравнивали к греху человекоубийства. Именно гордыня свойственна сатане. И называют его человекоубийцей. Замыслен был мир ради человека, чтобы был человек добрым хозяином и управителем в Божьем творении.
Диавол же стал собирать ложные обвинения на человека. Яркий пример этому – ветхозаветная книга Иова. Уж так старался диавол оклеветать праведного Иова и убедить Творца, что любит Его Иов лишь за Божьи подарки.
Смирение есть сила. Сила, которую даёт и укрепляет Бог. Это очень таинственная сила. Когда мы читаем о мучениках – не понятно, какими силами они выдержали свой путь. Но не свернули с него! Гордыня же, напротив, лишает человека награды, не даёт достигнуть цели. Хотел сатана быть самым блистательным, а оказался где? Прояви смирение — и до сих пор, может быть, блистал на Небесах и был бы самым светлым ангелом… Гордость всегда мешает в достижении цели и никогда ещё не приводила к победе.
Есть и другая беда, кроме гордости – ложное смирение. Когда человек безропотно смиряется с разрушением его собственной души, с беспорядком в мире или в семье, с потерей личности. Это не смирение, это «очки Гудвина»: ах! я всё терплю и нигде не скажу ни слова правды. Ложное смирение – чрезвычайно разрушительная вещь. А чем она заканчивается? Грехом, о котором говорят так: «самоуничижение паче гордости», то есть унижение себя, которое превосходит любую гордость! Дело в том, что когда человек лживо смиряется, у него в душе всё равно есть протест. Однако он боится постоять за правду, боится подвизаться за истину. И начинает сам себя украшать размышлениями: ну, что ж… кто-то бы и возмутился… а я-то вот какой смиренный! Я всё терплю! И превозносится, пряча свою трусость под тщеславием.
Когда мы стоим на Литургии, мы слышим : Святая – святым! Бывало в церкви кто-то спросит: а что же, выходит, мы святы? И тут же кто-нибудь в ложном смирении и скажет: да где уж нам! А меж тем дары предназначены для святых. Или имей смелость растить в себе святость день ото дня, обожествляя себя, или не причащайся! Раз тебе Бог дал Честные дары – ты свят! И отказываться от этой святости есть трусость. Человек оставляет себе дорожку запасную: если согрешу, то скажу: куда мне до святых! Меж тем в церкви никто не говорит: вот этот святой, а тот ещё святее. Или свят или не свят. Мы все в Теле Христовом. А раз так – то никто в Теле Христовом никого не обгоняет и не превосходит. Мы все — равные части. И одинаково необходимые. Сами поразмыслите… Вот человек , когда здоров, спрашивает другого: ты правую руку сломал? ах, левую! это хорошо! И только сломавший левую руку вдруг познаёт, сколько он ею делал и как без неё неудобно! Значит обе руки важны! Не по нашим делам мы оказались в Теле Христовом., но по Божьей Любви и Благодати. И раз мы ОДНО ТЕЛО – никто из нас не может быть лучше другого. Есть Господь Иисус Христос. А мы – ветви на одной Лозе.
Ключ к единению – любовь и смирение. Как сказал смиренно Христос Своею Крестной Смертью: если это тебе, человек, принесёт спасение, Я готов пострадать. И ничто не отвратило Христа от Его цели спасти людей.
Порою мы превозносимся своими талантами. Таланты — дары Бога. Дары разные – но Дух тот же у всех! Святым Духом они дарованы нам! И в этом единство скрипача и плотника, доярки и учительницы, агронома и инженера по космическим ракетам… Но все мы только через Спасителя можем стать Божьими людьми.
Христианское смирение, как бы ни глумились над ним противники Христа, есть величайшая сила, которая одна лишь способна нас удержать на избранном пути и достичь цели — обожения.
