Что означает верить в Бога? Что есть истинная вера? Это когда ты веришь в то, что Бог есть? Увы, это ещё не вера. В то, что Бог есть, верят и бесы. А чем тогда отличается наша вера от веры бесовской?
Истинная вера, это когда ты веришь, что Бог любит тебя! Вот основа, краеугольный камень веры.
Люди воображают Бога страшным грозным судиёй, когда не верят в то, что Он их любит, когда не верят, что Он принёс Себя в жертву ради них.
Что вытекает из вышесказанного? Тот, кто верит, что Бог – грозный начальник, может уклоняться от требований этого начальника, потому что так хочется. Тоже право имею! А тот, кто верит, что Господь его любит, будет стараться изо всех сил Бога не огорчить, оправдать Его любовь.
Почему Бог любит нас, а мы – Его? Вопрос совсем не праздный. Бог, сотворяя человека, вложил в человека Самого Себя, Свой Образ. Образ Божий – это изначальная часть человеческой природы. А раз в человека был вложен образ Божий, то человек имел от начала сотворения и свободу, и творческий дар, и дар рождать детей. .. Всё это было нужно для участия человека в Божественной жизни. Так захотел Господь: чтобы человек был участником Божественной жизни. На это участие указывает и факт Бытия: когда Адам называет животных. Господь отдал человеку часть Своего попечения, потому что человек — участник Божественной жизни. Таким образом, благодать в православном христианстве определяют не как некое тварное вещество, которое по кусочкам раздаёт Бог, но как прямое участие человека в замысле Бога о мире. Благодать – это причастность к Богу через веру Богу, Любовь к Нему и через дела человека в Божьем творении, участие человека в Божьем замысле.
Когда мы говорим слова «природа человека», то подразумеваем и благодать, ибо благодать неразрывна с природой человека, она изначально, по природе была дана человеку Богом. Если человек отказывается от участия в Божественной жизни, думает, что Бог его не любит и сам не любит Бога, отказывается от личного общения с Богом, — человек живёт неестественной жизнью, искажает свою природу. Состояние же причастности к Богу естественно, ибо от начала Бог дал дыхание человеку от Своего дыхания. Бог — Отец, а мы — дети Его, получившие от Отца дыхание жизни.
У человека, таким образом, есть только два пути – жить естественной жизнью, т.е. с Богом; или жить неестественной жизнью, искажая свою человеческую природу – без Бога. Неестественное даётся очень тяжело.
Во время земной жизни, мы, порою, метаемся от естественной жизни к неестественной и обратно. Почему же после смерти мы ничего не можем изменить? На земле нас спасает время. Оно было дано Творцом для нашего спасения. Время даёт нам возможность изменяться. Сегодня мы одни, завтра — другие… Сегодня отказываемся от Бога, завтра начинаем приходить к вере… Во времени всё течёт. И мы можем или потерять свою веру, или, напротив, её углубить. За порогом смерти нет времени! А значит, и нет возможности меняться. И мы можем после смерти иметь лишь то, что накопили при земной жизни. Вечность не меняется. И мы в вечности не меняемся. Если есть кому за нас молиться, возможно, Господь даст нам помилование за слёзы наших родственников и друзей. А некому молиться – тогда нам вовсе худо. Православное вероучение говорит, что до второго пришествия участь умерших могут изменить земные молитвы, потому что вечность ещё не полностью овладела ими: они ещё не такие, как при сотворении — они не имеют тела. Но после Второго пришествия, как только мы получим тело и обретём свой первоначальный облик, данный Богом, вечность вступит в свои права окончательно. Изменение в Вечности невозможны. Человек в вечности двигается в том направлении, которое обрёл до наступления Вечности. Вечные муки – это не кара, а итог самостоятельно выбранного пути. А время – наше богатство на земле! Время позволяет нам измениться в лучшую сторону.
Зададим вопрос: а любил ли Иов Бога, если спорил с Ним? Да! Именно потому и спорил! Человек любит Бога. А раз любит, то старается не грешить. Раз любит, то верит и в то, что Господь справедлив и любит его. А раз справедлив и любит, то не может причинить вреда. Если уж так случилось, что пришла беда, то нужно поговорить с Богом. А вот человек, который Бога не любит, не считает обязательным исполнять Божьи заповеди. Потому в его понимании – Бог есть лишь грозный Судия, который будет карать его за отступления от заповедей Господних. А если ты знаешь, что был часто не прав, то разве будешь пытаться говорить с Богом? Нет. Потому патриархи церкви с Богом спорили – например, Авраам пытался заступиться за Содом и Гоморру… Они были чисты душой и верили в возможность общения человека и Бога. А мы не говорим с Богом, не спорим… Мы молчим, пребывая или в унынии, или в ненависти к Богу. Если любишь, будешь ли унывать? Ведь всегда можно поговорить с Тем, кого любишь! Ведь ты же знаешь, что Он – справедлив! Значит, возможен диалог человека и Бога.
Человеческая природа наделена достоинством. Мы чаще говорим, что мы – недостойны. Да, конечно… в том состоянии, кое имеем… Но изначально мы не могли быть недостойными, потому что Сам Бог нас сотворил и вдохнул душу. Следовательно, человек имеет великое достоинство. Это достоинство мы теряем, когда сами грешим. Мы начинаем стараться спрятать грех, стыдимся его… А когда не стыдимся и выставляем себя в неблаговидном свете – то и вовсе теряем уважение окружающих и, в конце концов, стыдимся сами себя. Однако мы не должны и ближним нашим позволять унижать в нас образ Божий. Как другие люди, так и мы сами имеем своё достоинство. И когда говорят: подставь другую щёку – это возможно лишь от великой любви к людям, а не от того, что уважать себя – грех, а претерпевать унижения — смиренно и угодно Богу. Подставить другую щёку – это высочайший подвиг уважающего себя человека. Тот, кто не свят, не имеет в себе силы на такой подвиг.
Раз человек после грехопадения всё равно именуется образом Божьим, то значит и достоинства своего не утратил. Потому не можем унижать ни другого, ни себя самого! Только места для гордости тут нет. Ведь образ Божий, данный нам – не наша личная заслуга. Это дано Богом, потому что так Господь захотел. А у нас, благодаря этому дару, есть возможность к самосовершенствованию.
Иногда человек говорит: я грешу сам и никому своим грехом не мешаю. К сожалению, это иллюзия. Грех одного человека непременно скажется на тех, кто его окружает. Потому последствия греха всегда неизмеримо тяжелее, чем, на первый взгляд, кажется.
Теперь, в свете выше сказанного, попробуем порассуждать: может ли на законных основаниях общество быть расслоено на богатых и бедных? Нет! Человеческое достоинство и образ Божий дан в равной мере каждому человеку. Следовательно, в равной мере люди должны получать материальные блага, образование, иметь доступ к культурным ценностям человечества. Первая община христиан, организованная апостолами, не имела ничего общего с капиталистическими взглядами на жизнь. И потому, меценаты, внимание! Горек хлеб подаяния. Не подаяния ждут от вас люди и Господь, а равночастного деления всех благ, которые Господь даровал человечеству, на всех без исключения людей.
Часто задают вопрос: а почему Бог насильно не поменяет грешника? Но разве покажется вам рай раем, если вас туда притащить насильно? Любое насилие – уже не рай.
Ограничен ли верующий в правах? Имеет ли право смотреть телевизор, кушать скоромное в пост? Посещать театр и какие-то увеселительные зрелища? Или Бог много нам запрещает? На этот вопрос лучше всего отвечает апостол Павел: «Всё мне позволительно, но не всё полезно; всё мне позволительно, но ничто не должно обладать мною» (1 Кор., гл 6; 12) «Каждый имеет своё дарование от Бога, один так, другой иначе». (1 Кор., гл.7; 7)
Что же есть грех? Недостаток образа Божьего в человеке! Мы можем этот образ восполнить: через искренний разговор с Богом, через таинства крещения и причащения, через наши добрые дела, через любовь и милость к ближним….Чем меньше в человеке недостатка образа Божьего, тем меньше человек грешит. Христианину, как воздух, необходимо причастие Таин Христовых. Именно Евхаристия лучше всего помогает восполнить недостаток образа Божьего в нашей душе.
Вопрос о частом причащении отпадает сам собой. Непонятно, почему это вопрос так занимает умы многих христиан и почему столько разных точек зрения. Ведь если ты христианин – то причащайся Христа! Достоин или нет? Но можно ли добиться достойного причащения через какие-то дела? Достойней ли мы станем, если подадим милостыню, попостимся три дня и прочитаем все молитвы? Наше достоинство – это великое достояние, достояние осознания: я – образ Божий, Господь желает, чтобы я был Его частью! Смею ли отказаться или размышлять? Во многих православных странах исповедь отделена от причастия. Исповедуйся, когда посчитаешь нужным. Исповедь – это размышление о самом себе. Но на третьей части Литургии никакие исповеди недопустимы! Хочешь – иди причащайся без исповеди, но только будь со Христом сейчас, когда в церкви совершается Таинство: не трать своё внимание на грехи, когда Бог дарует тебе Свои Плоть и Кровь. Ничего страшного в русской традиции – непременно исповедаться перед причастием – нет. Что плохого в том, чтобы очиститься пред Святая Святым? Но всё должно быть разумно. Когда стоишь на Литургии, лучше быть со Христом, а не со своими грехами. Дорогою ценою мы куплены! (1 Кор. , гл. 7; 23) «Бог Свою любовь к нам доказывает тем, что Христос умер за нас, когда мы были ещё грешниками». (Рим., гл.5; 8).
Здесь предстаёт важным вопрос: что для нас главное: вера или религия? Вообще слово «религия» переводится, как связь. Но хотим мы этого или нет, религия имеет обрядность, традиции. И потому христианство многими тоже воспринимается, как религия, как русская или греческая традиция. Но вера и религия не одно и то же! Более того, апостол Павел показал нам парадоксальное: одну веру, выросшую в двух религиях! Христианство трудами апостолов развивалось среди иудеев. В первые годы христианства даже обрядность иудеев сохранялась среди христиан. Но подвиг апостола Павла в том, что он принёс веру христианскую в страны с языческой религией. И в этом цветнике вера христианская так же прекрасно расцвела! Язычники так же стали христианами, хотя во многом их религиозные обряды отличались от иудейских. Апостолу Павлу даже пришлось отстаивать право христиан — бывших язычников на свои собственные религиозные обычаи, отличные от иудейских. Религия во многом тварна: это то, что сложили люди. Вера – она всегда сверхъестественна и нетварна, вера соединяет нас с миром иным, вводит в личное общение с Богом. Религию часто обвиняют в том, что она помогала правящим богатым классам эксплуатировать бедноту, неимущих. Что ж… человеческий фактор никуда не денешь. Но вера — это Бог. А в Боге нет и не может быть ничего несправедливого, злого, жестокого. Потому не надо путать религиозных людей, которые по обряду ходят в православную церковь и людей верных. Так не будем же неверными, будем верными! И каждый зададим себе вопрос: я – человек верующий, верный … или я — человек религиозный? Если я отношусь к Евхаристии, как к обряду, тогда я могу подумать, стоит ли мне сейчас причащаться, или я исполню обряд в другой раз? Если же я отношусь к Евхаристии, как принятию в себя Христа, Который Сам снизошёл ко мне, то я не буду размышлять, а припаду к Чаше, как груди Христовой. Евхаристия – не символ, каковым она является, допустим, в Евангельской церкви. У нас Чаша – живая!
Возражают: можно, мол, привыкнуть к Причастию и это плохо. Что же в этом плохого? Да и потом, что значит, привыкнуть? Если считать, что причастие действенно только через наше сознание, что оно — просто символ, знак — тогда, да…. можно привыкнуть. Но если веруешь, что принимаешь не знак из хлеба и вина с водою, а самого Бога, то однозначно понимаешь, что воздействие Бога на нас происходит по воле Божьей. И не возможно, в таком случае, «привыкнуть» к Евхаристии. Господь этого не допустит. Господь действует в нас Сам и во благо нам. Те люди, которые часто причащаются Таин Христовых, по-особому чутко чувствуют Господа. Так что опасность «привыкнуть» к Причастию сводится к нулю. А вот отвыкнуть от него при редком причащении можно запросто! Ведь отвыкание от Бога зависит уже от нас, а не от Бога. Бог в равной мере доступен всем, каждому человеку.
Нужны ли людям символы, знаки? Во многом – да. Люди так устроены, что хотят видеть какой-то знак. Человек жаждет знака. Если вы придёте к маме на день рождения и скажете, что любите её, она и так поверит. Но если вы принесёте маме букет роз или других любимых цветов – это будет ей знак вашей любви. И он будет по-особому дорог. Потому не надо бояться самих знаков или традиции. Просто необходимо понимать: если вы не оказываете матери внимания и любви на деле, если вы ей грубите, то она не воспримет ваш букет, как знак особой вашей любви. Просто она знает: сын не любит её. Так же и Бог: когда мы любим Господа и верим, что любимы, любой знак дорог; но как только мы теряем любовь к Богу и перестаём верить, что Бог любит нас, все знаки бессмысленны. Любовь-идея тоже не пользует.
Истинная любовь всегда деятельна. Если Бог любит мир, то и мы изливаем свою любовь, как на ближних, так и на всё человечество. И черпаем в Боге силы. А если мы не имеем любви к Богу, то нам непонятно, зачем нужно носить крест, молиться, тратить воскресенья на хождения в храм, для чего нужно причащаться Тайн Христовых в каждое воскресенье.
«Будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» (Матф., гл.5; 48) «Да будете сынами Отца вашего Небесного». (там же, строка 45). Эти слова суть прямое указание нам на то, к чему нам стремиться. Не религия, но вера способна изменить и нас, и мир. И если будет вера в нашем сердце и уме, то ни жизнь, ни смерть не будут для нас бессмысленны.
